Все было пасмурно и серо,
И лес стоял, как неживой,
И только гиря говномера
Слегка качала головой.

Гаримпейру и члены их семей ходили сюда справлять нужду; не раз ноги Тристана скользили по невидимому мягкому калу, и раздавленная корочка дерьма испускала вонь, долго преследовавшую его.

Отвалил я прямо на пол, обдристал я все за раз,
Говном стенки я намазал и изгадил унитаз.

Как уборщик разорался, когда ехал на говне,
Он, короче, обосрался и досталось дико мне.